[ЙКЛМН]

Пишет Наташа

Консилиум был. Результат только завтра утром. Немного нервничаю, так как время идет.

Пять дней назад приходит Миша из хола гостинницы:
- Мама, а правда, что в Израиле есть море?
- Да, и не одно. А что?
- Я слышал как одна девочка говорила, что они с бабушкой едут на море. А какие моря тут есть?
- Средиземное, Красное и Мертвое.
- Средиземное, как в Турции?
- Да.
- Далеко?
- Час езды на машине. Хочешь поехать?

И тут Мишка начинает реветь, слезы градом. Сквозь всхлипы слышу:
- Дурацкая опухоль, ты все испортила, все! Я так хотел поехать с Костей на море, я так ждал, учился и ждал, а ты мне все испортила.
Ревел до икоты.
- Миша, нам ничего не мешает сесть в машину и поехать. Рев стал только громче:
- Я ж купаться не смогу, у меня две трубки в теле.
- Ерунда, я тебе все заклею.
- Нет, это мочить нельзя, нырять нельзя.
В общем ревел минут 30. Насилу успокоила. Разговор отложила.

Вторник. Проснулся с счастливой физиономией после прогулки по Иерусалиму. Завтракаем блинами, с русской сгущенкой :-)
- Мама, а правда море рядом?
- Да.
- И поехать можем?
- А ты хочешь?
- Да. Пусть купаться не смогу, зато ноги помочу.

Мы собрались за три часа. Здраво рассудив, что консилиум в среду в три часа, в четверг оперировать нас точно не будут, а потом шабат (выходные), значит мы можем собрать вещи и поехать до вечера субботы. Нашли и забронировали гостинницу, договорились с такси.

Во вторник вечером мы уже были в городе Бат Ям, в гостиннице через дорогу от моря.
Мишка паковался-собирался очень радостно. Когда приехали было уже темно, а у мальчишки совсем пропал запал. С трудом вытащила к ночному морю.
Что тут началось. Миха опять начал реветь. Плакал о том, что вот оно - море, рядом. Но у него две трубки, и даже ноги мочить он не пойдет, потому что от этого еще обиднее. Я сначала совсем растерялась, а потом села на песок, обняла за худые коленки:
- Мишка, конечно можно бесконечно долго реветь от злости на ситуацию, я тебя понимаю. А теперь попытайся реветь тише и слушай, что я тебе буду говорить.
Так под монотонный рев я начала объяснять, что надо уметь радоваться даже если стакан на половину полон. Что есть много людей, которые прожив всю свою жизнь, ни разу не были на море. А наш Коська, хоть и может нырнуть и поплыть, сейчас за тысячи киллометров от моря.
Я говорила о том, что он нормальный, ЖИВОЙ. Что стакан обязательно будет полным. Что самое страшное - жизнь в заперти - уже позади. Что сейчас энергия огромного Средиземного моря рядом, и Миша может ее взять. Надо только захотеть. Потом мы долго сидели молча. Я искала в себе те слова, которые могут не только утешить, но и научат радоваться текущему моменту. Я понимаю, что продолжительная боль, тяжелое лечение и страх за свою жизнь раскрасили мир нашего ребенка в другие цвета, чем раньше. И я должна научить его преодолевать эти нахлобучивания, эту жалость к себе, эту злость на ситуацию.
Рассудив, что утро вечера мудренее, мы пошли ужинать и спать.

Подняла его рано, на море мы пришли в 9 утра. Это было голубое искрящееся бесконечное пространство. Живое и шумное.
Мишка закатал штанины и мы побежали с ним по песку. Я так давно не слышала заливистого смеха своего сына. Так давно не видела этой улыбки.
Жизнь показала, что надо бесконечно ценить такие моменты острого счастья.

В 10-30 мы были в гостиннице. Опять упали в яму слез. А в пять вечера я час заматывала, заклеивала все трубки. Миша все равно не пошел в море дальше колен. Страшно. Загрустил. И тогда я предложила набрать ракушек, чтобы сделать из них дома огромную стену.

И как с лестницей. Сначала азарт, потом нытье. После химии жутко болят кости, наклоняться тяжело. Но я продолжала и продолжала собирать вместе с ним.
Он наклонялся и ворчал, а я мыла ракушки в море и смеялась.
Мы собрали 72 ракушки за полчаса. Вот такая гимнастика на песке вышла.